Михаил: У меня есть близкие, есть анонимные, есть бог

«Представьте, вы про меня сейчас напишете, указав фамилию и разместив мой портрет. И во мне разыграется гордыня оттого, что я стал знаменит, в меня поверят люди, а через полгода меня вдруг найдут пьяным нищим», – так объяснил свое желание остаться анонимным Михаил – член саратовского общества анонимных алкоголиков.

– Расскажите, как вы пришли к анонимным алкоголикам.

– Дело в том, что до этого я не признавал себя алкоголиком. Я всегда считал, что алкоголики – это те, кто на помойках. Когда родственники говорили, что мне надо лечиться, я злился, психовал. Находил работу, работал по полгода, снова терял. Однажды у мамы лопнуло терпение: она показала мне заявление, подписанное соседями, о том, что меня выселяют и выписывают из квартиры. В тот момент племянник принес визитку анонимного общества. Я говорю: «Мама, вот!» А у самого мысль: два месяца похожу, мама успокоится, на работу устроюсь, и затихнет всё на время. А потом будет так, как я хочу. И я пришел туда пьяным.

– Пьяным?

– Да. Туда можно прийти «в употреблении», но есть условие: можно только слушать. Мне понравилось. На следующий день позвонил начальник, который меня уволил, и спросил, как я. Я ему всё рассказал о своем намерении. «По пять, по семь лет не пьют? Да ты что! Ну ладно, поверю тебе в последний раз», – он сказал. С работой у меня сразу решилась проблема. Так поначалу я стал ходить на собрания анонимных алкоголиков против своей воли – это бог сделал так, чтобы мне было некуда деваться. Но если человек не желает излечиться, бог не будет вмешиваться, а если человек искренне желает и что-то делает для этого, бог поможет.

Первое время я ходил просто из зависти: увидел таких же трезвых алкашей – по их рассказам, они пили столько же, сколько и я, творили такие же безрассудства, как и я. И вдруг они не пьют уже два-три-пять лет. Почему я не могу?

Так у меня впервые появилось осознанное желание. До этого три раза кодировался. Но делал это не для себя – для жены, для начальства (когда говорили «принесешь справку – оставим на работе»), а потом снова начинал пить.

– А с чего всё началось? Помните, когда впервые попробовали спиртное?

– Конечно, великолепно помню тот день, когда я, ученик седьмого класса, пошел к соседу на Новый год, мама меня отпустила до часу ночи. А мой сосед-одноклассник уже к этому времени год отсидел в одном и том же классе, был старше меня. Он достал бутылку вина. Я выпил полбутылки – кайф. Пришел домой и лег спать. Никто ничего не заметил. Потом мы нажрались на 1 мая. Втроем, на крыше сарая. Напитком, который потом сняли с производства. Один мой друг вообще вырубился, второго стошнило, а мне было нормально – я почувствовал себя героем.

И пошло дальше. На летчика я так и не поступил, устроился слесарем. Там мой старший слесарь говорил шоферам, если им что-то нужно было сделать: «100 грамм и бутерброд!» И каждый день я с ним выпивал – организм был здоровый. Выпьешь и пойдешь на танцы, а там тебе море по колено, ты всех сильнее и увереннее. Эйфория. Спросите любого алкоголика, что его прельстило. Вот этот эффект! Если бы этого не было, зачем это надо было бы? Тем более утром болеть.

Пока был молодой, не замечал этой беды. Хотя вспоминаю, что до армии у меня уже были серьезные проблемы. Меня чуть не посадили. Была потом еще пара случаев. Но судьба меня хранила и не давала загреметь в места не столь отдаленные.

Помню, сразу после армии пошел с какими-то подозрительными знакомыми выпить за их счет. Ограбили, избили до полусмерти, и если бы сторож не вышел на шум, они бы, наверно, забили меня насмерть.

Была и жена, и ребенок потом, и карьера складывалась, и деньги были. Но в итоге в 42 года я оказался никем.

– Как проходят ваши занятия в группе анонимных алкоголиков?

– У нас не занятия, а закрытые собрания, на которых присутствуют люди, которые хотят бросить пить. У нас нет профессиональных психологов, наркологов. Ведущий, руководствуясь книгами, направляет группу по шагам, и кто-то делится, как прошел данный шаг, кто-то спрашивает совета, кто-то его дает. Ведущим может стать любой человек, у которого два-три месяца трезвости.

– Что это за шаги?

– Это 12-шаговая программа выздоровления. Первый шаг: признать свое бессилие перед алкоголем. Я всю жизнь боролся с алкоголизмом. Не признавая его, я это делал. Понимаете, это всё равно что человек кладет каждый вечер перед кроватью грабли, а утром пытается встать с правой ноги, с левой ноги, двумя ногами, но всё равно получает по лбу.

На втором шаге я пришел к убеждению, что только сила более могущественная, чем я сам, может вернуть мне здравомыслие. Для каждого эта сила своя: кто-то верит в Иисуса Христа, кто-то в Аллаха, кто-то в Будду, кто-то в космический разум. Верь хоть в то, что инопланетяне прилетят и дадут тебе силы, – человек всё равно во что-то верит, даже самый убежденный атеист.

– Какие шаги наиболее сложны?

– В четвертом шаге больше всего людей испытывают трудности и останавливаются. Он звучит так: глубоко и бесстрастно оценить свою жизнь с нравственной точки зрения.

У алкоголиков есть такое понятие – «резентмент». Меня кто-то обидел в детстве – я 40 лет это вспоминаю и прокручиваю, во мне много обид, злости, недовольства.

– Может быть, не только алкоголики склонны к зацикливанию?

– Алкоголик начинает крутить это в голове и в конце концов приходит к мысли: «Да пошли вы все, пойду я выпью!» Когда нормальный человек начинает решать проблему, алкоголику легче выпить.

На этом шаге я прописываю все свои чувства, которые были задеты, и выявляю, почему я тогда обиделся и почему у другого человека последовала такая реакция. И я всегда хоть на один процент найду, в чем был виноват. Я думал, что никогда не прощу тех сволочей (ну, я круче говорил), которые меня чуть не убили тогда. Оказалось: да они вообще не виноваты! Они больные люди, которым представилась возможность снять с меня печатку, часы, взять деньги. Всему виной моя жадность, потому что я хотел выпить на халяву. Всё, я пишу: «корысть». И так далее, во всех своих обидах я нахожу свои недостатки. Я не могу исправить других, но я могу исправить себя.

Также очень сложен девятый шаг – преисполниться желания загладить свою вину перед теми, кому причинили вред. Это может быть возмещение финансового ущерба, морального, физического. Есть, правда, и тут условие: если только твое извинение не приносит человеку вред. Представьте, я прихожу домой и говорю: «Дорогая, ты меня извини, я изменял тебе с этой, этой и этой». Так я могу поставить под удар семейное благополучие и тех людей, которых назвал.

– Как много нужно времени, чтобы пройти все 12 шагов?

– Мы выздоравливаем всю жизнь. Только применяя эти принципы каждый день, я могу быть уверенным, что мне ничто не грозит. Мне понадобилось почти полгода, чтобы дойти до последних шагов, – они на всю жизнь.

Десятый шаг: чтобы не почивать на лаврах, каждый день я должен проводить самоанализ. Я разозлился на кого-то, а через несколько минут начинаю прокручивать в голове, что я сделал не так, просить бога избавить меня от жестокости, зависти и прочего. Вы знаете, если это искренне, реакция всегда одинаковая: «Ну, ты чего! Да я тоже хорош был». Многие вещи, которые я делал раньше, я никогда больше не повторю.

Одиннадцатый шаг: путем молитвы и размышлений углубить соприкосновение с богом, как мы его понимаем. Я не могу исправить себя, это бог может избавить меня от моих недостатков.

Двенадцатый и самый главный шаг: доносить наши идеи до других алкоголиков и применять принципы двенадцати шагов во всех своих делах. Сейчас я, например, занимаюсь служением, у меня есть четыре подопечных. В американском варианте я для них называюсь «спонсор» – мне не нравится это слово, лучше говорить «наставник». Очень часто наставник становится другом на всю жизнь: это человек, которому я рассказал всю подноготную своей жизни, все тайны.

– Что значит «служение»?

– Это организаторская работа. Нужно арендовать помещение, заботиться о том, чтобы у нас были чай, кофе, сахар, печатались книги, пополнялись стенды в отделениях наркологии, делегаты ездили на конференции. Мы ведь не принимаем помощи ни от кого, единственная наша цель – остаться трезвыми и помочь другим алкоголикам обрести трезвость. В конце каждого собрания каждый сколько может кладет в мешочек. Новички, у которых пока не всё ладно с работой, обычно много не положат. А есть такие, которые так и не избавились до конца от своего порока – скупости. (Смеётся.)И я поначалу кидал червонец и думал: «Я что, богатый, что ли?» А потом, когда вникаешь в традиции, начинаешь заниматься служением, уже думаешь: раньше я за день пропивал тысячу рублей, так неужели сейчас пожалею 500–800 рублей для группы?

– Насколько я поняла, вся эта пошаговая система и традиции общества взяты с американских образцов?

– Система одна во всем мире. 30 человек участвовали в создании книги «Анонимные алкоголики» – главной нашей книги, в которой описаны все 12 шагов. С Америкой вообще никто сравниваться не может, да и с Западом вообще. Например, в крохотной Литве есть 100 групп, а у нас по всей России всего где-то 390. У американцев есть 70-летний опыт, а у нас в России только с 1989-го года. В Саратове первая группа анонимных алкоголиков появилась 18 лет назад.

– Как много в Саратове анонимных содружеств? Связаны ли они между собой?

– В Саратове есть четыре группы, три из них объединены в городской комитет, который координирует всю деятельность. Есть окружной комитет, который объединяет все группы области. Есть Российский совет обслуживания, который печатает литературу, контактирует с американцами, посылает делегатов на международные конференции. Главным условием нашего выздоровления является наше единство.

Пользуясь случаем, хочу сообщить телефоны анонимных содружеств для тех, кто нуждается в помощи: в Балакове – 8-927-225-38-06, в Балашове – 8-962-618-22-00, в Марксе – 8-906-318-98-76, в Саратове – 8-904-706-51-21 (телефон нашей группы «9 мая»). Первый четверг каждого в нашей группе, помещение которой находится по адресу улица Мичурина, 160/164, проводятся открытые собрания. На них может присутствовать любой человек: не алкоголик, родственник алкоголика. А в группе «Круг» (в ДК «Тантал») открытые собрания проводятся во вторую субботу каждого месяца. Подробную информацию можно получить на сайте по адресу www.aasaratov.ru.

– Обязательно ли условие анонимности?

– Обязательно. Во-первых, не каждый человек хочет, чтобы другие знали о его проблеме. Это у меня на работе дураку было понятно, что я алкаш. Сейчас я продолжаю там работать, и мне скрывать нечего. Также и соседи знают, потому что, когда я засыпал в подъезде, они просили мою мать забрать меня. Теперь все рады, что я бросил пить и стал членом анонимного общества. Но среди нас есть бизнесмены, чиновники, артисты, журналисты.

– А бывают люди, которым не подходит программа анонимных встреч?

– Само собой. Быть может, кому-то анонимные алкоголики не помогут, а поможет что-то другое. Но любому человеку, у которого есть честность, добро пожаловать к нам.

Также есть такой термин – «точка невозврата»: человеку, переступившему её, скорее всего, уже ничто не поможет. Например, вы не замечали, что у нас почти нет бомжей? Они уже прошли эту точку, и сейчас их нет в живых. Я был близок к этой точке. Вы вот, например, считаете естественным, что я установил для себя норму – семь флаконов боярышника на день, и на утро мне оставалось полфлакона?!

– Вы считаете, что человек всегда сам виноват, что оступился, или может укорять в этом наследственность?

– Посудите сами: у меня отец алкоголик. Это наследственно или нет? Моего отца, блестящего учителя математики, отсылали всё глубже и глубже в деревню, дотерпели, пока он отработает 25 лет, и отправили на пенсию. Он сразу и умер. Я разве хотел такой жизни? Чтобы бросила жена, разлучился с сыном?

– Получается, что наследственно, но лучше на этом не зацикливаться и начинать с себя?

– Да, зацикливаться бесполезно. Но к 50 годам я пришел к тому же, что и отец, с той лишь разницей, что я живу с мамой, а у него мама умерла. Жить с алкоголиком очень тяжело. Может быть, и к лучшему, что моя супруга меня оставила – сын хоть не видел, как я пил. Он у меня вырос прекрасный, за что я ей очень благодарен. Я ведь раньше ее ненавидел, долго не мог простить. Но недавно встретился с сыном – он ехал проездом из своего города на соревнования. Полчаса, пока стоял поезд, я разговаривал с ним. А потом я поехал домой с таким чувством благодарности жене, что она его не настроила против меня, что воспитала таким. С золотой медалью пацан школу окончил. Я ей прямо сразу позвонил и сделал девятый шаг – искренне попросил у нее прощения и поблагодарил за всё. Сейчас у нас совсем другие отношения – даже, наверно, лучше, чем когда мы были в браке.

– Как думаете, бывает ли зависимость от общества анонимных алкоголиков?

– Вы знаете, меня пугали этим. Но это не зависимость. Зависимость – это страх людей, которые боятся сорваться. Раньше я ходил туда, чтобы взять оттуда. Теперь я чувствую необходимость пойти отдать то, что получил. Мне хочется, чтобы как можно больше людей становились трезвыми. Это же счастье – видеть, что человек изменился в лучшую сторону. Да, помог ему Господь Бог, но и частичка моей помощи в этом есть. Вот оно – счастье.

Я знаю, что мне это помогло. Мне – человеку, который потерял всё в этой жизни, чуть не стал бомжем, стоял несколько раз перед лицом смерти. Я в 51 год только понял, что жизнь прекрасна. Несмотря на то что я не получаю 100 тысяч рублей в месяц, несмотря на то что я не женат во второй раз. Зато у меня есть прекрасный сын и замечательная мама, которой 86 лет, дай бог ей здоровья. Мне есть для кого жить. У меня есть близкие, есть анонимные, есть Господь Бог.