«Сначала не поняли: что за война?»
Владимир Васильевич Усов, ветеран Великой Отечественной войны, труженик тыла. Родился и жил в селе Цветное Астраханской области. В 1941 году двенадцатилетним мальчишкой впервые вышел в море на рыбацкой лодке, заменив вместе со своими сверстниками взрослых рыбаков, ушедших на фронт. Все четыре года войны и еще пять лет после нее Владимир Усов работал в рыбсовхозе, а в 20 лет ушел в армию и попал в лётные войска, что навсегда связало его жизнь с самолетами. В 1957 году приехал в Саратов, устроился в саратовский аэропорт, где и работал до выхода на пенсию.
Владимир Васильевич в свои 84 года – вполне крепкий седой мужчина, интересный рассказчик. Супруги Усовы поят нас чаем с конфетами, а Владимир Васильевич вспоминает военные годы.
Крепкое, большое, красивое село Цветное раскинулось прямо на берегу Каспийского моря. С царских времен тут в добротных беленых хатах жили рыбаки, улов возили на обозах в Астрахань, а оттуда везли такие же возы продуктов – крупы, муку, мыло. Это Владимир Васильевич вспоминает рассказы деда. В советские годы в селе был организован рыбсовхоз «Красноловец». Обозы, уходившие в город, остались только в памяти старожилов, теперь всю пойманную рыбу сдавали государству в заготовительную контору.
Мальчишки и девчонки в Цветном плавать учились раньше, чем ходить. Но привычный уклад жизни нарушил 1941 год.
– Мы даже не поняли сначала, что случилось, – рассказывает ветеран. – 22 июня войну объявили. Какая война? Что за война? Почему мы должны ее бояться? Только потом поняли. К осени призвали под ружье всех рыбаков. Следом за ними ушли на фронт и все старшеклассники. Ну а рыбачить кому? Вот и заставляли нас – 11–12-летних пацанов и даже девчонок – ходить в море, ставить сети, чтобы продовольствие шло на фронт. Тогда у нас в селе на каждом доме, на каждой стене было написано: «Всё для фронта! Всё для победы!»
Вставали с первыми лучами солнца, выбирали поставленные в ночь сети, выпутывали улов, поднимали парус, если ветер был попутный, а если встречный, то шли на веслах и на шестах – сдавать улов в заготконтору. А улова было центнеров пять-семь каждый день.
– Иной раз лодка так сядет под весом рыбы, что ее волны начинают захлебывать, – делится воспоминаниями Усов.
Сами сгружали рыбу на берег, тащили на специальных носилках на приемку, там получали ордер, что сдали рыбы на столько-то рублей. Лещ отборный стоил 12 копеек за килограмм, рыбки поменьше шли по 10 копеек. Осетрина – рубль за килограмм.
После короткого отдыха снова выходили в море, ставили сети, а чуть завечерело – в трюм и спать.
Иной раз рыбаки не бывали дома по неделе. Но надо было ведь не только сдавать улов, но и семье привезти чего-нибудь поесть.
– Нас в семье было семеро детей, три сестры, четыре брата, а я – самый старший, – говорит Владимир Васильевич. – Мы – старшие – старались поскорее вернуться домой, чтобы накормить малышей.
Совхоз снабжал мальчишек лодками и сетями, а одежда была плохая – хлипкие куртейки, ни плащей, ни перчаток; рыбу доставали из сетей голыми руками в любое время года.
– Зимой ловили из-подо льда, ладони мерзнут, но мы их в воду опустим, себя по бокам похлопаем, разогреем чуть, и снова за работу, – вспоминает Усов.
И так все четыре года – мальчишки, еще не вышедшие из детского возраста, которым бы еще в салки играть да математику зубрить, работали вместо взрослых мужиков и наравне с ними, только чтобы обеспечивать фронт и тыл продовольствием. В школу не ходили, пока война не закончилась.
День Победы Владимир Усов помнит хорошо. Весть о победе до глухих деревень, где не было ни радио, ни электричества, доставляли посыльные на маленьких баркасиках.
– Увидит такой посыльный рыбаков и кричит им «Победа! Победа!» – улыбается Усов. – А потом идет в сельсовет, туда вся деревня собирается. И радость, и слезы.
Но тяжелее, чем война, были послевоенные годы. Всю выловленную рыбу надо было сдавать государству, по новому указу ни одну рыбку нельзя было брать домой, а как семью кормить?
– Но мы запрет обходили, по паре лещей в каждый сапог спрячешь, считай, малышей накормил, – говорит Усов. – Правда, тех, кто попадался, арестовывали, сажали, приговаривали к штрафным работам. Нам даже соли не давали, чтобы никто тайком рыбу впрок не засаливал. Даже суп посолить нечем было!
Когда Владимиру Усову исполнилось 20 лет, его призвали в армию. Отслужил он четыре года, да так и остался верен авиации. Окончил курсы младших специалистов, а в 1957 году перевелся в Саратов и сразу попал в саратовский аэропорт – обслуживать авиационные машины. Работал Владимир Васильевич и на самолетах, и на вертолетах, летал с экипажем. Из авиации ушел только в 1984 году и потом некоторое время еще работал в отделе перевозок.
– Мои самые счастливые 15 лет – это работа на вертолетах на газификации. Рабочие-газификаторы в степях трудились, если бы их там не обеспечивали, кто бы стал работать? И вот у них всё было как при коммунизме – яйца, мясо, какое хочешь, консервы. Их всем снабжали. Ну и нам перепадало.
