Адвокат Паршуткин: обвинение вложило свою версию в уста «глухого и слепого» подсудимого
В Саратовском областном суде продолжаются прения сторон по делу Михаила Лысенко. Адвокат Виктор Паршуткин перешел к рассмотрению обвинения своего подзащитного в убийстве криминального авторитета Николая Балашова. В 2010 году Лысенко предъявили обвинение как заказчику преступления, хотя уже имелись показания Сочана, что мотивы убийства Балашова имелись у Мутенина, который стал жертвой нападения и подозревал, что Балашов хочет его убить. Об этом же на допросах говорил и Нефедов. Мутенин ставил вопрос, что либо он убьет Балашова, либо Балашов убьет его.
Виктор Паршуткин заявил, что обвинение, вкладывая в уста свидетеля Павла Новокрещенова версию убийства, в котором он сам якобы участвовал, не обратило внимание на многие мелочи, рассчитывая что «и так сойдет». Так в схеме, составленной через два дня после убийства, в бетонном заборе не указана какая-либо калитка, хотя указана угловая щель шириной 21 сантиметр. Однако Новокрещенов утверждал, что они с Ткаченко наблюдали за домом Нефедова именно через калитку.
Дополнительно допрошенный Нефедов в декабре 2013 года заявил, что Ткаченко и Новокрещенов наблюдали за домом через щель в заборе. Однако в протоколе осмотра места происшествия никаких щелей не обозначено. Свидетель Сулян, который часто бывал у Нефедова, подтвердил слова Новокрщенова, что в заборе была калитка. Но назвать материал из которого были сделаны калитка и забор он не помнит. По мнению защитника, в данном случае проявилась «избирательная память» Суляна.
Вчера представитель обвинения заявил, что наличие или отсутствие калитки не влияет на суть обвинения, но, по мнению Паршуткина, это свидетельствует лишь о том, что Новокрещенов фантазирует. По словам адвоката, Новокрещенов понадобился обвинению как единственный живой участник тех событий. Но выбор очень странный: Новокрещенов глухой настолько, что не слышал оглушительных выстрелов из ружья, слепой до такой степени, что не видел, кто сидел в машине. Но зато он в зале суда рассказывал, гладя себя по голове, что так секретарша Нефедова показывала, что «звонит Лысый». Адвокат считает, что Новокрещенов понадобился обвинению и для того, чтобы произнести эти слова.
Еще одно противоречие, оставшееся не устраненным в судебном заседании, это вмятина на створке ворот дома Нефедова. Новокрещенов утверждал, что она образовалась от выстрела, который он произвел, убегая с места убийства Балашова. Но в таком случае либо Новокрещенов должен был убегать в другую сторону, либо вмятина должна была образоваться в другом месте. По словам адвоката, сторона обвинения ловко выкрутилась из ситуации, заявив вчера, что спустя столько лет невозможно установить от какого выстрела образовалась вмятина – из пистолета или из ружья.
Еще одна мелочь, пропущенная стороной обвинения, это пистолет, из которого якобы стрелял Новокрещенов. По его словам, у него был пистолет ТТ. Но из такого оружия можно стрелять только пулями калибра 7,62 миллиметра. Однако в машине была обнаружена пуля калибром 7,65 миллиметра, а на экспертизу поступила пуля калибра 7,8 миллиметра. Такими пулями стрелять из пистолета ТТ нельзя. Пистолет не был обнаружен на месте преступления. Адвокат допускает, что его можно было унести с собой, но в то, что «слепой Новокрещенов» забрал с собой и гильзы от выстрелов, он поверить не может. На основании сказанного защитник делает вывод, что Балашова убили в другом месте, и убил его не Новокрщенов. Также у защитника вызывает вопросы расположение гильз, найденных на месте преступления. Они лежали на одной линии с небольшим отдалением донцами в сторону забора. Также противоречит версии обвинения и схема, составленная в 1998 году, на основании которой эксперт в зале суда сделал вывод, что на наиболее вероятностной линии ведения огня убийца находиться не мог, так как гильзы должны были упасть с другой стороны от линии выстрела.
Также адвокат усмотрел противоречия в показаниях Новокрещенова. Во время допроса он заявил, что подошел вместе с Ткаченко со стороны водителя, но после объявленного перерыва изменил свои показания и начал утверждать, что они подошли со стороны пассажирского сидения.
Эксперт, делавший медицинское заключение по убийству Балашова, на допросе в суде заявил, что при стрельбе через стекло в раневом канале должны остаться мелкие осколки стекла, также на лице должны быть порезы. Но эксперт удивился, когда не увидел этих признаков в своем заключении. Также много вопросов у адвоката вызвали и направления раневых каналов на теле Балашова. Анализируя экспертные заключения, Виктор Паршуткин пришел к выводу, что стрельба велась в стоящего Николая Балашова. Причем стреляли с колена. Только так можно, по мнению адвоката, можно причинить ранения с направлением сверху вниз. Также вызывает удивление защитника отсутствие следов выстрела на одежде Балашова. По мнению Паршуткина, это свидетельствует о том, что стрельба велась не с близкого расстояния.
В материалах дела в протоколах допроса нескольких человек (свидетели Вельбой, Нефедов и Сулян) имеется информация, что выстрелы прозвучали во дворе дома Нефедова в 19 часов. Но в самом первом протоколе указано время начало осмотра – 19.50. Это время, по мнению защитника, можно считать временем приезда следственной группы. Что же делали почти час очевидцы убийства во дворе дома Нефедова, задается вопросом адвокат. По его мнению, оснований для замешательства у них были – за убийство вора в законе в криминальном мире полагается единственное наказание – смерть. Именно поэтому, чтобы отвести от себя подозрения, ими и была сделана инсценировка того, что Балашов был убит не во дворе дома, а на улице, и убийцы якобы прибежали с улицы. По мнению Паршуткина, уже мертвого Балашова усадили в машину и выстрелили ему в голову, от этих выстрелов образовались повреждения в машине и следы крови и мозга в салоне.
